Однажды летом, на второй день после приезда, в предрассветный час, Вася тихонько вышел на улицу, стукнула калитка, я — к окну. Он прошел мимо, по направлению к горе Пикет. Я почему-то всегда боялась за него, уж больно был он рискованным. Я разбудила маму. Она вначале хотела крикнуть, «куда пошел», но я говорю: ты сейчас крикнешь здесь, а на другом конце села будет слышно. Пойдем за ним. Он идет вразвалочку, а мы, две заполошные, пуганые вороны, трусим за ним на небольшом расстоянии. Был четвертый час утра. Село уже приготовилось умыться в серебре росы, отбеливалось, перекликались во дворах петухи, как будто соревновались, кто из них споет громче и заливистей… Он предложил нам подняться выше и вместе встретить рассвет. Останавливался, сладостно причмокивал, поднимал руки вверх и в стороны, как будто накачивал себя воздухом, который, как он сам выражался, можно черпать банным ковшом и пить до опьянения. А нам было и невдомек, что природа, бирюзовый рассвет в родных местах, помогали ему в работе, он как будто заряжался, а эта гора Пикет была его стартовой площадкой. Не думал, конечно, что она будет для него и финишной…