В экспозиции Искитимского историко-художественного музея представлен «Натурный портрет В.М. Шукшина» кисти Ивана Петровича Попова.

Точную дату создания картины установить не удалось — предположительно, это конец 1960-х годов. Но сохранилось трогательное свидетельство самого художника об этом моменте.

«Помню, как в тот холодный май я, возвращаясь с этюдов, зашел к тебе. Ты сидел на своем зеленом диванчике, мне показалось странным, как ты был одет. Костюм, под лацканом виднелась медаль премии братьев Васильевых. Табачного цвета водолазка. — Ну что, — спросил, — замерз? Вот так май! Давай рисуй, — откинул левую руку на диван, держа в правой сигарету. — Как, вот так сразу?  — А что медлить… Ты же все время отказывался, отнекивался, говорил: потом когда-нибудь… Вот тут ты меня совсем удивил: „Ну я же не знал, как ты ко мне относишься“. — Как я к тебе отношусь?.. — Ну, вообще… — Ах, ты милый мой, ну какие же отношения ты хотел, чтобы я тебя нарисовал, да не раз и не два, — это я говорю сейчас, когда тебя уже давно нет, а я вот вспоминаю. Ну почему я был не настойчив, да и как быть, если человек не хочет, не располагает душа? А тогда… Помню мой озноб, когда я начал раскладывать этюдник, пришпиливать ватман на складной планшет. Мне важнее всего было „взять“ голову с плечами. Я волновался, и это естественно. Чем выше у человека интеллект, тем сложнее его писать, а тут еще акварель попалась под руку. Сначала карандаш, потом фломастер, потом уже акварель. А ты смотрел в три четверти, но видел, чувствовал, как я волнуюсь… В глазах твоих, как будто, были слезы, они легко появлялись, но не обильные, нет. Это придавало какой-то драматизм. И это на ватмане, говорят, осталось, выражение тревоги. О чем ты тогда думал и как тебе удавалось так делать выражение, что у меня по спине шагали муравьи… — Давай отдохнем. Василий подошел к тумбочке, выдвинул верхний ящичек и достал оттуда зажатый в кулаке… разжал и на ладони я увидел орден Трудового Красного Знамени. — Вот чем меня пожаловали, — сказал и медленно положил обратно в ящичек. Впоследствии я не видел, чтобы он его когда-нибудь носил… Василий подошел к портрету и после долгой паузы сказал: — Если будешь меня делать еще, то я, учти, вот от кого… — и показал на стену, где висела фотография его деда, Попова Сергея Федоровича», — вспоминает в автобиографической книге «Дневник художника» Иван Петрович Попов.