Заданный типаж главной «эпической» женской роли — преображенной Царевны Лебедь предполагал сходство актрисы с грациозной птицей. В выборе исполнительницы остановились на 19-летней балерине, солистке Большого театра Ксении Рябинкиной, чья природная красота дополнялась профессиональной мягкостью и пластичностью движений.

До превращения это Лебедь-птица — с белой косой и обручем-диадемой на голове, в свободном глубоко декольтированном газовом платье с широкими рукавами-крыльями. 

Вышедшая на берег Царевна Лебедь — уже шатенка, к ее косе приколот золотой полумесяц, обтекаемой формы жемчужная шапочка увенчана высокой короной, верх длинного белого атласного платья дополнен легкой белой накидкой с серебристыми ворсинками, скрепленной корсажной брошью.

Данный антагонизм четко прослеживается и в игровых костюмах: с одной стороны Салтан — в массивном золотоузорном облачении, стилизованном под одежды византийских правителей, с другой стороны Гвидон — в облегающем пластичном одеянии античного героя с квазиклассической туникой и воинским плащом.

Противопоставление «лубочного» и «эпического» усиливается и декорациями чудесного города князя Гвидона (в опере Н.А. Римского-Корсакова — город Леденец). Его каменные постройки зримо контрастируют с бревенчатыми теремами столицы царства Салтана (в опере — Тмутаракань). 

Героико-эпичный настрой задают также и сцены с участием «тридцати трех богатырей». По тексту «Сказки о Царе Салтане» невидаль состоит лишь в том, что воины выходят из вод морских и одеты они в доспехи из золотой чешуи. В действительности, во времена Пушкина «великанами удалыми» называли рослых здоровых солдат (например, гренадеров в пехоте), а словом «дядька» обозначался наставник из старослужащих или унтер-офицеров (по-нынешнему это звучало бы не более загадочно, чем «старшина»). 

Птушко же в своем фильме обращает суворовских «чудо-богатырей» в мифологических исполинов под предводительством квазибожества, вновь апеллируя к античным мотивам на контрасте с потешностью «древнерусского» воинства Салтана.