Композиция икон, изображающих историю Рождества Пресвятой Богородицы, сложилась на основе апокрифических текстов Протоевангелия Иакова и Евангелия Псевдо-Матфея, а также Жития Богоматери, составленного на рубеже XI–XII веков греческим монахом Епифанием.

Для XVII века характерно повествовательное решение образа, когда главное событие раскрывается через множество других, предшествовавших ему и последовавших за ним. Однако к последней четверти столетия, когда была написана представленная икона, подход иконописцев к образу Рождества Богородицы обогатился новым видением. Дополнительные сцены стали изображаться не в обрамляющих средник клеймах, а внутри сложной архитектурной конструкции, где в каждом пролете, арке, портале разворачивалось какое-то действие.

«Рождество Богоматери, со сценами жития» было написано в 1688 году выдающимся иконописцем Оружейной палаты Фёдором Зубовым. Ключевая сцена «Рождество Богородицы» помещена в центре, под огромной триумфальной аркой. Справа внизу представлены два эпизода появления Иоакима и Анны в храме — отвержение даров бездетной пары и принесение ими в храм новорожденной дочери. Вверху, на фоне ландшафта, размещены самые ранние события, предшествующие Рождеству Богородицы, — моление Иоакима в пустыне и Анны в саду.

Сложная архитектура, игра света и тени в колоннадах, ритм красных занавесей, замысловатые барельефы, разнообразие поверхностей указывают на недюжинный талант автора. Богатый, усложненный рисунок тканей характерен не для эпохи Нового Завета, а для быта аристократов второй половины XVII века. Тем не менее иконописец прибегает к таким подчеркнуто изысканным фактурам и достигает этим приемом радостной торжественности и значительности события.

Иконописец Фёдор Евтихиев сын Зубов обучался иконописи в строгановских монастырских мастерских Соли Камской (ныне Соликамск, Пермский край) и позднее в Великом Устюге. С августа 1662 года Фёдор Евтихиев жил в Москве, куда, как известно из челобитной иконописца царю Алексею Михайловичу, он прибыл для исполнения царского заказа, а именно для написания икон святых, одноименных членам царской семьи. В декабре того же года Зубов вошел в число пяти жалованных царских иконописцев с денежным и кормовым содержанием. С этого времени мастер исполнял заказы как иконописец Оружейной палаты, что по годам прослеживается в приходо-расходных документах.