Лес стал «зелёным золотом индустриализации». Прежде всего, лес шёл на экспорт и строительство производственных и жилых зданий, он был дешевле кирпича. Древесина была почти единственным стройматериалом г. Комсомольск-на-Амуре и г. Магадана. Экспортировали, например, осиновые чурки, из которых изготовляли спички. Нужны были шпалы для вторых путей Транссиба и БАМа.
Телеграфные столбы, рудничная стойка, бочки и ящики для рыбы — почти вся упаковка. К середине 1930-х годов прекратился экспорт минерального топлива (нефти и угля). Его направили на внутренние нужды промышленности и транспорта. Однако в 1937 г. доля дров в топливном балансе СССР составляла 28,5%, угля — 46,6%, нефти — 17,3%. Требовалась древесина и в военной промышленности: ассортимент поставок включал приклады для винтовок и автоматов, а также «авиаберезу»: фанеру, заменяющую дефицитные сплавы для фюзеляжей самолётов И-153, МиГ-1, Як-1, ЛаГГ-3, У-2.
К 1937 г. в Дальневосточном крае существовало более 50 леспромхозов (ЛПХ) и 20 мехлесопунктов. Больше половины лесозаготовок велось на юге, в Имано-Бикинском лесоэкономическом районе.
Трест «Дальлес» имел 28 леспромхозов, 10 лесхозов, 4 сплавных и рейдовые конторы, 3 торговых склада, конторы Дальлесосплава, Дальтехснаб, 2 школы, завод «Авторемлес», Владивостокскую морскую контору. Это была компания полного цикла: от добычи леса до поставки заказчику. На внутренний рынок шло до 40% материалов, остальное — на экспорт, прежде всего в Японию.
Лес заготовляли с октября–ноября, свозили к реке, связывали в плоты, летом начинался лесосплав. Не было круглогодичных дорог, вывозку вели лошадьми. Лесоучастки углублялись в тайгу, на десятки километров от старых поселений и сплавных рек.
