Автора серии иллюстраций к «Фантастическим историям» Гофмана Адольфа Лалоза (1838—1906) называли «виртуозом сухой иглы». Гравер и акварелист, он сам пробивал дорогу в мир искусства — начал карьеру в типографии контролером печатных форм. Дебютировал в Салоне в 1872-м; начиная с 1876-го, регулярно получал медали. Был отмечен бронзовой медалью на Всемирной выставке в Париже в 1889 году. Стал рыцарем Почетного легиона в 1895-м году.
Песочный человек (L'homme au sable). Лист 11
Размер
18x12,2 cm
Техника
бумага верже с водяными знаками, офорт
Выставка
0
Открыть в приложении#1
#2
Тонкие изящные образы Лалоза, часто фантастические (он любил иллюстрировать романтическую и народную сказку — очень ценилась, например, его серия к «Тысяче и одной ночи»), виртуозная работа в технике гравюры на стали и офорта, напоминающая «сеть из тысячи царапин крошечными иголками фей», поставили художника в число мастеров, оформлявших библиофильские лимитированные издания. Он работал для издателя специализированных серий Дамаса Жюста.
#3
Серия по новеллам и сказкам Гофмана — одна из наиболее удачных у Лалоза — включает 10 иллюстраций к «Фантастическим сказкам» и портрет Гофмана. Каждому произведению соответствует одна иллюстрация; в качестве текстового материала Лалоз, как правило, выбирает самый напряженный момент действия.
#4
Так, в «Песочном человеке» объектом интереса художника становится финальная сцена:
#6
Оба, Натанаэль и Клара, взошли на башню… Лотар, не большой охотник лазать по лестницам, решил подождать их внизу. И вот влюбленные рука об руку стояли на верхней галерее башни, блуждая взорами в подернутых дымкою лесах…— Посмотри, какой странный маленький серый куст, он словно движется прямо на нас, — сказала Клара. Натанаэль машинально опустил руку в карман; он нашел подзорную трубку Копполы, поглядел в сторону… Перед ним была Клара! И вот кровь забилась и
закипела в его жилах — весь помертвев, он устремил на Клару неподвижный взор, но тотчас огненный поток, кипя и рассыпая пламенные брызги, залил его вращающиеся глаза; он ужасающе взревел, словно затравленный зверь, потом высоко подскочил и, перебивая себя отвратительным смехом, пронзительно закричал: «Куколка, куколка, кружись! Куколка, кружись, кружись!» — с неистовой силой схватил Клару и хотел сбросить ее вниз, но Клара в отчаянии и в смертельном страхе крепко вцепилась в перила. Лотар услышал неистовство безумного, услышал истошный вопль Клары; ужасное предчувствие объяло его, опрометью бросился он наверх… Крики Клары становились все глуше… Дверь на верхнюю галерею… была заперта. Отчаяние придало Лотару силу неимоверную. Он сшиб дверь с петель. Боже праведный! Клара билась в объятиях безумца, перекинувшего ее за перила…
#5
Художник переносит действие новеллы из Германии 1800-х во Францию последних дней Старого Режима. Натанаэль одет по моде конца 1780-х — в кюлоты и чулки, туфли с большими пряжками, камзол с большими стразовыми пуговицами, жилет и парик; Клара, с растрепавшейся высокой прической, мелодраматично заламывает руки. Омерзительная химера со стены собора словно бы совершает прыжок в сторону героя, олицетворяя его безумие.
читать дальшескрыть
Песочный человек (L'homme au sable). Лист 11
Размер
18x12,2 cm
Техника
бумага верже с водяными знаками, офорт
Выставка
0

Открыть в приложении
Поделиться