Анимационный фильм «Гофманиада» отличается глубочайшим погружением в текст. Каждая, даже молниеносно промелькнувшая предметная деталь в нем не случайна, ее можно обнаружить в биографии Гофмана, его рисунках и описаниях. «Застывшие» декорации основного зала экспозиции позволяют остановить движение сюжета и внимательно рассмотреть вещный мир.

Юный Эрнст в страхе прижимается к няне и оглядывается на дверь, ожидая появления Песочного человека. Но интересна в этой мизансцене не только сюжетная часть, но и реквизит. 

Уроки музыки с дядей Отто, отраженные в произведении Гофмана «Враг музыки», в декорации связаны с таким предметом, как пианофорте, стоящее у стены, — копией инструмента 1811 года производства, который Гофман мечтал иметь — и из-за дороговизны не мог себе позволить. Тогда он «подарил» этот инструмент своему любимому герою — капельмейстеру Крейслеру, изобразив рядом с ним на рисунке, а авторы мультфильма «переадресовали» подарок маленькому Эрнесту.

О тетушке Шарлотте Вильгельмине мы знаем лишь то, что Гофман рассказал устами своего Крейслера о «тетушке Фюсхен», и это немногое окутано волшебным покровом детского восприятия. Все счастье, подаренное этой женщиной ребёнку, воспоминание концентрирует в блеске «добрых глаз», звучании голоса и звуке её лютни. Лютню, которую Гофман называл своей «арфой Гомера», чьи звуки были первыми звуками музыки в его жизни, мы также видим в декорации. 

Дорожный несессер с зеркалом появится в мультфильме как минимум трижды — в разную пору жизни героя. Вместо «щёток тридцати родов и для ногтей, и для зубов» выросший Эрнест будет хранить там свой талисман — детскую игрушку-Щелкунчика.

Ботанические рисунки на стене могут быть связаны с одним из приятелем Эрнста, Захарией Вернером. Он интересовался ботаникой. Вернер, впоследствии прославленный драматург, жил с матерью, которая снимала на первом этаже дома Дёрферов квартиру. Мать возомнила своего сына воплощением Иисуса Христа и соответствующим образом его воспитывала. Позднее Захария будет выведен Гофманом в «Серапионовых братьях» под собственным именем, а в «Крошке Цахесе…» станет прототипом заглавного героя. Воистину — персонажей Гофману поставляла сама жизнь!