В Ялте, как и в Мелихово, Чехов уделял внимание не только медицине, но и народному образованию. «Здесь уже вовлекают меня в общественную жизнь, — писал он в 1898 году, — назначили в женскую гимназию членом попечительского совета». Чехов, по свидетельству ялтинского журналиста Бесчинского, был основательно осведомлён в школьных вопросах и осознавал государственное значение образования: «Без широкого образования народа государство развалится как дом, сложенный из плохо обожжённого кирпича».
На стенде в раме — рисунок племянника писателя, Сергея Чехова, — «Ялтинская гимназия». В правом нижнем углу стенда — старинная открытка с изображением здания Ялтинской женской гимназии. Под рамой цитата: «Приют мой — это женская гимназия». Чехов был очень дружен с начальницей гимназии, Варварой Харкеевич.
Известен случай, когда из далеко отстоящей от Ялты деревни Мухалатки к Чехову пешком пришел учитель сельской школы, в постройке которой писатель в свое время принимал материальное участие, и рассказал, что его школа находится под угрозой закрытия, ввиду отсутствия средств на ее содержание. Выслушав учителя, Чехов открыл ящик письменного стола и отдал имевшиеся у него в этот момент 500 рублей. Мухалатская школа была спасена.
Максим Горький в своих воспоминаниях о Чехове рассказывал об еще одном случае:
На стенде в раме — рисунок племянника писателя, Сергея Чехова, — «Ялтинская гимназия». В правом нижнем углу стенда — старинная открытка с изображением здания Ялтинской женской гимназии. Под рамой цитата: «Приют мой — это женская гимназия». Чехов был очень дружен с начальницей гимназии, Варварой Харкеевич.
Известен случай, когда из далеко отстоящей от Ялты деревни Мухалатки к Чехову пешком пришел учитель сельской школы, в постройке которой писатель в свое время принимал материальное участие, и рассказал, что его школа находится под угрозой закрытия, ввиду отсутствия средств на ее содержание. Выслушав учителя, Чехов открыл ящик письменного стола и отдал имевшиеся у него в этот момент 500 рублей. Мухалатская школа была спасена.
Максим Горький в своих воспоминаниях о Чехове рассказывал об еще одном случае: