Эта кокора конца XIX века представляет собой комлевую заготовку для прялки. Она происходит из деревни Тамицы Онежского уезда Архангельской губернии. По сути кокора являлась самой прочной частью дерева, углом перехода толстого корня в нижнюю часть ствола (комель). Именно из-за такой прочности поморы ее и использовали в производстве, зачастую именно при изготовлении прялок.

Скорее всего, значение имела не только особая прочность. Возможно, поморы исходили из мистических соображений. Кокору считали местом силы дерева и наделяли сакральным смыслом. По мнению поморов, прялка из кокоры также могла приобретать защитные свойства, то есть быть оберегом для хозяйки.

Кокору в больших количествах использовали при строительстве судов. Из нее изготавливали штевни, то есть брусы, которые служили основой кормы или носа, и шпангоуты — поперечные ребра жесткости. Технологии строительства карбаса, промыслового судна, у разных мастеров различались.

У колежемского карбаса носовая кокора соединялась в одну линию с килевым брусом, а корма делалась прямой, будто обрезанной. Нюхотский карбас строился иначе: носовая и кормовая корги вытесывались из деревьев с природным загибом, соединялись друг с другом под тупым углом. В результате нос карбаса сильно возвышался над кормой, корма получалась острой, а носовая кокора смотрела немного назад, а не вертикально. Благодаря такому устройству судна нюхотский карбас без труда подходил носом к каменистым отмелям, а в случае необходимости легче преодолевал пороги.

Также кокоры применялись для изготовления рулей и других элементов судна. Широкий комель дерева с толстым корнем, из которого вытесывали плоское изогнутое, как сапог, перо руля, по-поморски назывался сопец. Такая форма позволяла не задевать дно на мелководьях.

Почти везде, где требовалось прочное сочленение деталей, противодействие сжатию или растяжению в деревянных конструкциях, поморы использовали кокоры. Их заготавливали для строительства домов, а также для изготовления поморских оленьих нарт, предметов мебели. Неудивительно, что кокору воспринимали как оберег или источник силы, исходящий от самой земли.